Николай Чиндяйкин: Мужик должен быть мужиком

8 марта народный артист России, известный актер, театральный педагог, режиссер Николай Чиндяйкин отметил свой день рождения.

Николай Дмитриевич, вы родились в Международный женский день. А что в вашей жизни значит женщина?

Женщина — это главное в жизни мужчины. Она создает уют в доме, хранит очаг. Любимая женщина способна сделать так, чтобы мужчине было бы уютно и спокойно. Вот в моей московской квартире собраны вещи — с историей, Здесь нет ничего случайного. Этот уютный мир создавала моя супруга Раса. Она — литовка. И художник.

Интересно, как вы собираетесь поздравлять супругу?

Конечно же, я поздравляю ее первой. Как всегда поздравлял и маму. Ей я рисовал картину какую-нибудь. Она их сохранила. И сохранила мои школьные письма-поздравления, адресованные ей, написанные на листочках из тетради в линеечку. Современные мои внуки не верят, что это написано мальчиком — такая каллиграфия, что я сам балдею! Мы ведь писали перьями и чернилами, с нажимом, это была советская школа. «Дорогая мамочка, поздравляю с 8 Марта. Обещаю хорошо учиться!» На самом деле это документ времени. Это потрясающе.

Ну а где вы встретили свой день рождения?

На работе. Поехал в Санкт-Петербург играть в спектакле «Собачье сердце» профессора Преображенского. И на следующий день еще один спектакль. А 10-го уже в Театре на Таганке — «Старший сын» Вампилова, где я исполняю роль Сарафанова.

Вы только что сыграли премьеру в МХТ им. Чехова «Игра в городки». Говорят, что на спектакль, в котором задействованы семь ведущих артистов страны, сегодня не достать билеты!

Да, это «Игра в городки» по книжке Юры Стоянова. Там играют семь замечательных мужиков-артистов, которые читают рассказы Юры — Игорь Золотовицкий, Юрий Стоянов, Авангард Леонтьев, Станислав Дужников, великий Станислав Любшин, Юрий Кравец и я.

И о чем же говорят ваши мужчины?

О жизни, о детстве, о старости, о воспоминаниях, о прошедшем времени, о любви. Это замечательная литература на уровне Довлатова. Сердечная, безграничная по чувствам, по взгляду на жизнь — я был очень удивлен, что такой самодостаточной артист, состоявшийся, с богатой биографией, как Юра Стоянов, еще и написал такую прекрасную вещь! А еще я репетирую в МХТ, моем родном театре, пьесу «Бесполезное ископаемое», которую ставит Игорь Золотовицкий. Это потрясающе интересная история, в которой заняты артисты от 60 до 90 лет.

Вы работали в разных театрах и городах — Ростове-на-Дону, Омске, Москве, часто бываете на гастролях. А что для вас значит дом?

Мои родители жили отдельно, в маленьком городке. Но я, всегда с нежностью вспоминая о них, себе говорил: «Еду домой». Хотя у меня уже была своя квартира. И есть дача в Тарусе. Если закладывать дом не только для себя, а для детей и внуков, то тогда в жизни все происходит правильно.

Ну, про функцию в доме женщины мы поговорили. А мужская роль, с вашей точки зрения, в чем состоит?

Мужик должен оставаться мужиком. Обычно накануне Международного женского дня на нашем телевидении показывают всякие слащавые шоу о том, как мужчины готовят подарок женщинам. Больше всего меня умиляют шоу, в которых представители сильной половины человечества пытаются приготовить какой-нибудь торт, демонстрируя признаки отсутствия элементарной координации движения, перемазывают себя, посуду и кухню мукой, вареньем, кремом, яйцами. Смотришь — и думаешь: да что это за нация такая?! Я знаю совсем других мужчин. В моем детстве случилось происшествие, которое всегда вспоминаю. На одной из детских фотографий, висящих в моей квартире, изображена соседка Танечка. И вот как-то раз ее отец взял нас обоих на лодке проверять донки. Когда мы уже достаточно далеко отплыли, разразилась сильная гроза, ливень накрыл нас, нитки сухой не осталось. Папа Татьяны сориентировался молниеносно, причалил к берегу, соорудил какой-то шалаш, спрятал нас там, накрыл, согрел. А когда гроза унеслась дальше, он быстро развел костерок из мокрых веток, просушил одежду, обувь. А мы, растертые докрасна, тем временем носились вокруг. Вернулись назад, где наши матери сходили с ума от беспокойства, здоровые, сухие, накормленные и радостные. Вот мне кажется, что для мужика именно такое поведение нормально.

Вам больше нравится путешествовать или ощущать себя домоседом?

Я люблю быть дома. Это самые лучшие минуты, когда никуда не надо идти, можно остановиться, подумать, покопаться в бумагах, что-то написать. Мой отец был человеком сентиментальным — фронтовик, он невероятно нас, детей, любил. И баловал по-своему. Например, для моей сестренки в нашем садике построил деревянный домик, где были настоящие двери, окошки. Она там могла возиться с куклами. А жили мы в деревне. Там такое трепетное отношение к детям было совершенно непривычно. С детства мы, дети, помогали старшим трудиться — и картофель сажали, и дрова заготавливали, пилили, рубили, снег во дворе сгребали. Мне доставляло удовольствие, например, красиво складывать поленницы. А это, между прочим, совсем не простое занятие. Сложить надо так, чтобы дрова зимой не намокли. Родители понимали, что нам будет легче в жизни, если детей сразу приучить к труду.

Какие праздники отмечала семья ваших родителей и какие перекочевали в вашу собственную?

Во-первых, Пасху. Собирались все родные в этот день. Во-вторых, Новый год. Я на лыжах сам ездил за елкой в лес, рубил ее. А игрушки были те, которые мы делали сами. И еще конфетки-бараночки. Самой прекрасной игрушкой оставался дирижабль с гордой надписью «СССР».

Ну а как в вашу жизнь ворвался театр?

Сестра должна была поступать в институт, мы переехали на Украину. Я стал ходить в драмкружок, и его руководительница поведала моему отцу, что в его семье растет «одаренный молодой человек, с хорошими внешними данными». Больше всего папу заинтересовало словосочетание «внешние данные». Он спросил у меня: «А что это такое?» Но папа мечтал, что я стану автомобилистом. Правда, когда он позже стал приходить на мои спектакли, то громко сообщал зрителям в зале, что сегодня играет его сын. Мама смущалась и даже перестала с ним в театр ходить. Отец очень гордился, что я побывал везде — от Риги до Владивостока, и мои маршруты отмечал на купленной специально карте. Мне в жизни крайне везло на талантливых режиссеров. Я учился у Михаила Буткевича, а позже у Анатолия Васильева. Со спектаклями Анатолия Васильева я исколесил планету. Но главное, что самодостаточный, элитарный, закрытый, законченный художественный мир, который создал мастер, занял свое достойное место в истории нашего театра. Так что я работал и работаю с невероятными людьми!